Настольная лампа с зелёным абажуром выхватила из темноты сгорбившуюся фигуру человека, склонившегося над массивным дубовым столом с тёмно-коричневой дермантиновой обивкой столешницы, местами уже потёртой, но аккуратно прикрытой оргстеклом. Холодный пот растекался по залысине и по лбу, заливая глаза, время от времени капли стекали с крючковатого носа на лист бумаги. Человек что-то писал. Он думал, мучительно подбирая слова, должно быть он решал какую-то важную для себя задачу. А может не про себя